Не стоит смущаться — никто не обратит внимания

К сожалению, никому до этого нет дела.

Кто-то по натуре застенчив, кто-то дерзок, а есть отдельная категория людей, которые постоянно смущаются в ситуациях, когда другие вряд ли бы стали беспокоиться. Они то и дело переживают по поводу того, какое впечатление произведут на окружающих. Подобного рода чувствительность становится причиной развития ряда тревожных расстройств, в частности, социальных фобий.

Думаю, каждый может представить ситуацию, в которой испытывал чувство неловкости — хотя, как ни странно, у разных людей и ассоциации будут заметно отличаться. Такое ощущение, будто у отдельных индивидуумов существует своего рода «иммунитет против чувства смущения» даже тогда, когда все остальные ему подвержены.

Например, нью-йоркский конгрессмен смутился — беру свои слова назад, не смутился — когда отправил по электронной почте свои откровенные фото женщине, с которой едва был знаком. Начался скандал, и в итоге конгрессмену пришлось уйти в отставку. Кто-то подумает, что после такого резонанса он, наверное, появлялся на улицах Нью-Йорка только в больших темных очках и в шляпе с огромными полями. Но нет, вы ошибаетесь! Сейчас он баллотируется на пост мэра Нью-Йорка — более того, на данный момент другие кандидаты явно ему уступают! Вот уж действительно не растерялся.

Сегодня к нашему нью-йоркскому конгрессмену присоединился и бывший губернатор Нью-Йорка, покинувший свою должность после разоблачения скандала на тему проституции, в котором он фигурировал. Но и тут никто не собирался прятаться подальше от посторонних глаз и испытывать неловкость; бывший губернатор выставил свою кандидатуру на пост Инспектора Нью-Йорка. Оба упомянутых политика считают, причем не без оснований: если смиренно заверить граждан в том, что усвоили прежние уроки, их не станут судить строго. Ну конечно, все только и мечтают, чтобы на государственном уровне их представляли такие чиновники! Вот вам наглядный пример того, как некоторые люди, поверив в собственную значимость, могут убедить — или, по крайней мере, они думают, что могут — в этом других.

Можно долго перечислять священнослужителей и политиков, продолживших движение по карьерной лестнице — объявляя войну порокам общества — даже после того, как их уличили в тех или иных (похоже, во всех возможных) преступлениях на сексуальной почве.

Было двое известных политиков, о которых в свое время писали, будто они совершили что-то постыдное. Если бы я был на месте президента Буша старшего, которого стошнило прямо под стол за обедом в честь приема главой другого государства, я бы не ощутил смущение. По-моему, если вас тошнит — или вы споткнулись о какой-то предмет, лежащий на полу, упали в обморок или если от сильных переживаний у вас задрожали руки — не стоит беспокоиться, ведь рано или поздно это может произойти с каждым, причем подобные случайности не дают повода судить о людях, оказавшихся в таких ситуациях.

Другой политик — вице-президент Дэн Куэйл — во время предвыборной кампании не удержался и поправил (публично) двенадцатилетнего мальчика, который яко бы не так написал слово «potato» — по мнению будущего вице-президента, не хватало окончания «e». Поверить не могу, и это взрослый, предположительно, образованный человек, который не только не знал, как пишется «potato», но и умудрился со всей своей дерзостью исправить того, кто сделал это верно! Ребенка! Я бы точно не отважился показываться на людях после такого. Почему? Потому что я педант. Да, я весьма неуклюж, а потому споткнуться на ровном месте проще простого — и это ничуть меня не смутит — но я горжусь тем, что прав в мелочах, например, когда речь идет о правописании. Для меня допустить ошибку в присутствии других людей было бы довольно неприятно, но попасться на том, что я сделал замечание — и при этом был неправ — этого мне явно не вынести.

Выходит, мы испытываем чувство смущения в ситуациях, которые напрямую зависят от того, какими мы себя видим. А значит, речь идет о своего рода приобретенной реакции. В целом, если вы действительно принимаете себя такими, какие вы есть, смутить вас будет гораздо труднее.

Помню — я был тогда музыкальным ассистентом вожатого в лагере — как выглядывал из-за пианино, чтобы посмотреть, над чем все смеются. На сцене двое пятилетних мальчишек пели дуэтом, и на штанах у одного из них было пятно, которое постепенно росло. Он обмочился. Но продолжал петь. Позже, когда я разговаривал с беднягой, выяснилось, как мне показалось, что он вовсе не смутился. Будь ему восемь, он бы точно постеснялся!

Смущение, стыд и застенчивость — разные понятия. Это боязнь показаться глупым или выглядеть хуже других, феномен, проявляющийся в общественных местах. Речь идет о страхе быть уличенном в чем-то — это как покраснеть, только на психологическом уровне. Социофобы действительно испытывают чувство неловкости, краснея, ведь, как им кажется, все это замечают. Им мерещится, будто на них смотрят, когда никто даже не обращает внимания, и они уверены, что их воспринимают, как людей второго сорта — когда для этого нет повода.

Неотъемлемой частью тревожного расстройства становится то, что паникующего человека не покидают навязчивые мысли, будто он вот-вот потеряет над собой контроль и сделает что-нибудь неловкое или опасное. Как правило, люди смущаются, что упадут в обморок, что их стошнит, они испачкаются или заплачут.

«Представьте, что вы упали», — говорю я, — «что тогда?»

«Я не хочу, чтобы на меня смотрели».

«Ну, посмотрят мимоходом, а потом переключатся на что-то другое».

«Я просто не хочу, чтобы на меня смотрели. Я засмущаюсь».

Однажды я видел женщину в длинной очереди перед автотранспортной инспекцией. Она не стала в ней стоять. Женщина испугалась, что запаникует и потеряет сознание (но этого не происходит. Люди, которые не переносят вида крови и всевозможных травм, могут упасть в обморок, но у них не случается приступов паники. В процессе приступа давление повышается, что защищает от потери сознания). Я уверял эту женщину, что даже если бы она потеряла сознание, ничего страшного не произошло бы; но она не поверила.

Волей случая, в следующем году она оказалась в той же очереди перед автоинспекцией как раз, когда пожилой мужчина, стоявший перед ней, действительно упал в обморок. Я поинтересовался у нее, что произошло дальше.

«Все, как вы и сказали», — ответила женщина. «Никто ему не помог. Они просто выстроились в новую очередь, фактически, переступив через него. Минут через 10 кто-то оттащил мужчину к стене; а еще через 10 он встал и ушел».

Я был на встрече выпускников школы через 10 лет после ее окончания, когда произошло что-то поразительное. Человек пять или шесть с кафедры общались с аудиторией — это порядка 150 выпускников, включая десять моих бывших одноклассников, собравшихся за одним большим столом; я сидел с ними. Вдруг — такое в страшном сне не приснится человеку, страдающему фобией — один мужчина с кафедры потерял сознание и упал лицом прямо в тарелку с едой.

Все как всегда в таких ситуациях стали спрашивать, нет ли в аудитории врачей. Подошел я и еще двое мужчин. Мы перенесли человека, потерявшего сознание, в кухню, расположенную неподалеку, где просидели до прибытия скорой. (Вам всегда рассказывают, что нужно сделать до приезда врача — оказывается, врачу нельзя ничего предпринимать до приезда скорой). Мужчину, у которого, по-видимому, был сердечный приступ, наконец, увезли; а мы вернулись в аудиторию. С кафедры раздавались шутки. Я снова сел за стол, И НИКТО ДАЖЕ НЕ СПРОСИЛ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С МУЖЧИНОЙ, ПОТЕРЯВШИМ СОЗНАНИЕ!

Не думайте, что все вокруг только и ждут, пока вы ошибетесь, чтобы воспользоваться моментом. Никто не пытается уличить вас в слабости, причем неважно, общаетесь вы с мужчинами или женщинами. И жизнь вовсе не ужасна, потому что будто бы весь мир против вас. Самое страшное, что никто просто не обращает на вас внимания!

Фредрик Ньюман, доктор медицины, член Американского Общества Психиатров, Американской Ассоциации Содействия Развитию Науки и Нью-Йоркской Академии Наук, директор Центра Лечения Тревожности и Фобий, автор книг и журналов по психотерапии